В клубе «Модное кино» мы смотрели фильм «Женщина французского лейтенанта», который к моде относится весьма опосредованно, зато какой пример вкуса и такта! Я, собственно, о чем… О том, что дизайнеры чёрт те что о себе возомнили, и неприличный процент фильмов сегодня снимается, по ощущениям, ради стилистов, декораторов и дизайнеров. Ради историков моды и художников по костюмам, набивших руку себе и оскомину нам.


Кадр из фильма «Герцогиня»

Последний пример такого кино – «Небольшой хаос» с Кейт Уинслет. «Фильм про костюмы», как сказал мне знакомый дизайнер, и это чистая правда. А кому он нужен, фильм про костюмы? «Человеку нужен… человек» - даже если он не смотрит Тарковского. Тарковский в нашем клубе появиться не может: его фильмы воинствующе не стильны, но бесспорно прекрасны. И «Солярис» не в пример лучше «Космической Одиссеи 2001», хотя вторая – идеальный и вечный образчик футуристического дизайна, а в первом герою даже модной куртки найти не сумели. И вообще не собирались ее искать.


Кадр из фильма «Небольшой хаос»

Так вот, дорогие стилисты и художники по костюмам, памятуя о том, что бессмертный фильм можно снять вообще без всякого «стилизма», а хороший костюм плохого режиссера не спасет, учитесь такту и чувству меры. Вы и ваши поделки-творения в кадре нужны. Но не тяните одеяло на себя. Хотя, зря я вам все это говорю. За одеялом и справедливым распределением места 
под ним должен следить режиссер. Но кто ж ему позволит, когда всем командуют студия и продюсеры!

Поэтому мы смотрим исторические костюмные фильмы с небездарными актерами в главных ролях, но они пустые, с картонными героями, условными «чувствами-эмоциями», высосанными из пальца «конфликтами» и скупыми на мысль диалогами, лишенными всякого блеска. Зато костюмы – великолепны, не поспоришь. То есть, единственный, кто справился со своей работой и не зря освоил бюджет – это костюмеры. Все остальные пали жертвой скудоумия продюсерского кино.

Так вот, возвращаясь к фильму «Женщина французского лейтенанта»… Там столько поэзии и красоты! Самый большой лирик в этом кино – оператор. Ему хватило ума понять, что английский пейзаж как он есть – концентрированная поэзия, и надо суметь поймать ее в кадр так, чтобы  меланхолическая дымка прокралась вам в душу и заставила ее сжаться. А как хороша Сара/Мэрил! Там есть забавный эпизод: Сара, манипуляторша и неврастеничка, репетирует финальное соблазнение, прикидывая, как смотрится полосатый шарфик с легкой рубашкой. Отлично смотрится, доложу я вам. То есть, одежда в этом фильме есть, куда же без нее: викторианская эпоха менее всех прочих исторических эпох терпела людей без одежды и дам без корсетов. Но весь этот костюмный арсенал скромно делает свою работу и не тычет вам в глаза своей красивостью и историчностью. Вот, например, горничная в платье со «сдувшимся» рукавом – такие носили в 40-е годы, а на экране – 60-е годы 19 века. Мы понимаем это, глядя на одежду настоящих дам, тех, которые «леди». То есть, прислуга  носит старое платье своей хозяйки.

 Кадр из фильма «Женщина французского лейтенанта»


Кадр из фильма «Елизавета»

Главная героиня носит правильный рукав, но платье сшито из очень скромной материи. Она без средств, но умна, с образованием и характером – об этом свидетельствует ее бедное, но хорошо скроенное платье.А в конце фильма мы видим Сару в одежде богемной: она живет в условном «доме художников» (намек на знаменитый Red House Уильяма Морриса) и носит смелый костюм – блузка без корсета, юбка без кринолина и прическа без шпилек. Собственно, ради этих финальных эпизодов я и призывала своих слушателей идти на фильм и смотреть его как ленту о рождении богемного стиля и прерафаэлитах, в том числе. Оператор Фредди Фрэнсис весь фильм нам о прерафаэлитах рассказывал. Многие кадры напоминают картины Миллеса и Россетти, не уступая им в глубине чувства и отрешенности.

Костюмы невесты главного героя, это официальная мода того времени. Их яркие анилиновые краски лишают образ героини № 2 индивидуальности и задушевности. Бедняжка вскрикивает: «Я знаю, что я заурядна!», и в этой сцене на ней кричащее жесткое платье.Но все это время мы жадно следим не за сменой костюмов в фильме, а за напряженной любовной линией. Костюмеры делают свое дело скромно и с достоинством.

А можно делать нескромно, и тоже с достоинством. Как в фильме «Голодные игры». Здесь костюмы кричат, когда надо, шепчут и заикаются, когда необходимо или вовсе отходят на задний план. Это отличный пример настоящего модного кино – модного во всех смыслах. Во-первых, и на этом можно остановиться, фильм оказал огромное влияние на моду последующих 
сезонов. Редакторы журналов захлебывались от восторга, глянец пестрел фотографиями из «Голодных игр». Однако и тут мы следим не за сменой нарядов, а за насыщенным и весьма острым сюжетом.


Кадр из фильма «Голодные игры»

Совсем плохи бывают дела, когда кто-то снимает фильм исторический костюмный, где главный герой – портниха. На сеансе «Коко до Шанель» я знатно выспалась. Не оценила буржуазный пафос работы ножницами по трикотажу: уснула ровно в ту минуту, когда юная Шанель принялась кроить под героическую музыку. И все литавры мира не могли разбудить меня!


Кадр из фильма «Коко до Шанель»

Про портных надо снимать фильмы честные и, все-таки, документальные. Как тот, что мы увидим в клубе «Модное кино» на Пионерской 17 в этот четверг, 9 июля – «Записки об одежде и городах». Вполне себе рекламный ролик мог получиться. Но главный герой Йоджи Ямамото, режиссер Вим Вендерс и новый стиль, который предложили японцы, сотворили чудо – достойный и умный фильм об одежде и портновском искусстве. Ну, хорошо, называйте это модой.


Кадр из фильма «Записки об одежде и городах»